|
А вот история с одного сайта, столько раз её перечитывала...чем-то притягивает меня она. Наверно, неприукрашенной достоверностью.
Нет ничего удивительного в том событии, через которое я прошел и о котором хочу рассказать. Так я думал всю свою жизнь, да и не вспоминал о нем. До того момента, пока я не догадался сопоставить два разных по сути состояния...
Для начала опишу то, что увидели очевидцы на месте данного ДТП.
Итак, произошла авария. Почему произошла авария, сказать не могу, но машина, в которой ехали трое человек, - водитель, его жена рядом с ним и я на заднем сиденье – кубарем полетела с обрыва. Произошло это в одну из летних ночей, на трассе, по бокам которой был очень крутой спуск вниз, как бы карьер или овраг.
Исход аварии.
Машина с оторванной дверью на стороне, где сидела жена водителя, с выбитым лобовым стеклом, вся помятая и искореженная, лежала в этом овраге.
Водитель получил серьезные повреждения лица, пробита грудная клетка от удара об руль, сломаны челюсть и нос в нескольких местах. Когда нас нашли, он единственный был в машине, дверью его прижало, и он, склонившись над рулем, истекал кровью.
Жена водителя во время аварии выпала из машины, повреждены конечности рук, ног, грудная клетка, и к тому же передним колесом со стороны водителя ей прижало бедра. Впоследствии эта женщина стала инвалидом, точно не знаю, но кажется, ей не смогли спасти ноги, по крайне мере, самостоятельно она больше не ходит.
И собственно я, сидевший на заднем сиденье – множественные повреждения, сильное сотрясение мозга (у меня сейчас 5-6 шрамов на черепе), обильная кровопотеря, в нескольких местах сломана левая рука, остановка сердца (потом меня реанимировали), тяжелая аритмия сердца, множественные порезы и т.д. в общем, неплохо досталось всем нам. От сильного удара в результате столкновения машины с каким то объектом (возможно фонарный столб, не знаю), я вылетел через лобовое стекло из машины, тело нашли в 110-120 метрах от машины, в том овраге, куда и упала машина.
Сначала какое-то время не могли найти место, где лежало моё тело, но приехал целый конвой на мотоциклах (около 4-5 мотоциклистов), в общем, нашли меня. Там же проводили первую реанимацию своими силами, и меня первым отвезли в больницу, где я пролежал 2-3 недели, долечивали уже дома. А потом, когда достали водителя и его жену из-под колеса машины, их отвезли в ту же больницу.
Мама приехала вместе с ними, сама несла на руках до мотоцикла. Сильно плакала, я был еще ребенком тогда.
На этом, пожалуй, рассказ очевидцев стоит завершить. Собственно, больше сказать-то и нечего.
Теперь, как бы это ни показалось странным, я расскажу то, что сам помню об этой аварии, то, что видел, что чувствовал, и чего не понимал. В чем я был уверен всю свою жизнь, что было именно так, а не иначе, что на самом-то деле со мной во время этой аварии ничего не случилось, и никуда я не вылетал из машины, в общем, скажем так, легко отделался.
В памяти отчетливо могу восстановить следующую картину.
Сижу на заднем сиденье, со стороны водителя. Первое время просто смотрю и слушаю, ничего не понимаю. Вижу, что мы больше не едем, ночь, поле, дороги не видно. Вопросы: «Где это мы? Что случилось?»
Рядом со мной на заднем сиденье сидит мужчина во всем черном. Вернее сказать, это не совсем черный цвет, но нечто напоминающее черный. Он был очень грустный, как бы плакал. Вернее я чувствовал, что он плачет, что ему очень больно внутри, но в то же время, если на него смотреть, он и не плакал. Хотя надо сказать, вид у него был, как у человека только что схоронившего семью, очень грустный.
Если бы мне попытаться восстановить его облик на бумаге, я бы не смог, пожалуй, этого сделать. Я видел лицо, туловище, ноги, руки, одежду, но в тоже время это и не лицо и не руки и не ноги, но я понимал их назначение. И это не вызвало у меня чувства странности, а напротив, мол, так и должно быть, в этом нет ничего странного.
Так как он просто сидел и ничего не делал, моё внимание перенеслось снова на окружающую меня обстановку. И тут я услышал, какие-то стоны, кто-то всхлипывал и кого-то звал или что-то просил, не помню уже. Причем эти звуки были не в машине, а снаружи. Но внимание моё сразу привлек водитель, я увидел, что голова его лежит на руле, он как бы пытается приподняться и шипяще дышит. Тут меня охватила паника!
Я понял, что случилась авария! Так заволновался, естественно возникла мысль – может быть, и я поранился! Стал смотреть на себя, руки, и обрадовался тому, что всё нормально, ничего не болит, ссадин и синяков нету, крови нет, в общем, сразу полегчало.
Я обратил внимание на то, что дверь, радом с которой где я сидел, открыта и болтается, в общем, сломана.
И тут я вспомнил! Этот человек, который сидит рядом со мной, каким-то образом спас меня. В памяти возник четкий образ, что он ухватил меня и крепко, крепко держал, хотел меня спасти! Я прям почувствовал такую благодарность ему, ну, от радости мне даже показалось, что я заплакал, почувствовал к нему чувство как к чему-то родному, как к отцу, настоящему герою! Который рискуя своей жизнью спас меня. А он всё продолжал как бы плакать. Я решил не беспокоить его, и просто сказал ему «спасибо». Хотя был готов обнять его как своего спасителя!
Он продолжал сидеть, а я уже собрался выходить из машины, как почувствовал, что меня нечто просит, чтобы я не уходил далеко, чтобы оставался внутри или хотя бы находился возле машины, если уж я так хочу выйти и посмотреть.
Но я решил выйти. Я вышел таким странным путем, как бы очень плавно и четко вышел и обошел сломанную дверь, и мне показалось, что этот мужчина на заднем сиденье переместил свой неподвижный взгляд на дорогу, ну как будто бы кого-то ждал, и взгляд его был тревожно-грустный, он как бы чего-то боялся очень и продолжал плакать.
Думаю, ну и ладно… всё равно не понимаю, почему он ведет себя так.
Я перестал смотреть на него, и тут меня охватил ужас, во мне всё так всколыхнулось, как бы стрела холода, ужаса, сожаления ворвалась мне в грудь. Передо мной предстал облик водителя. Лицо его было в крови, он пытался приподнять голову с руля, но не мог этого сделать, он как бы шипяще дышал и немного покачивал головой. Со рта его стекала кровь, руки обессилено болтались…
Мне стало страшно, я сильно заволновался и не мог смотреть на него больше. Взгляд мой переместился сначала на дверь, с его стороны, а потом я увидел то… В общем, я не выдержал и заплакал, так горько заплакал, что даже думал, внутри меня всё сжимается от горя и боли, я увидел жену водителя. Она лежала, придавленная колесом, и сначала какое то время молча что-то пыталась делать, как бы желая приподняться, губы её были побелевшими, она заплакала... И от этого я еще сильнее стал плакать, от той боли, которую испытывает она. Она начала звать на помощи, но голос её был волнообразный - то громкий то стихал, и тут я решил как-то успокоить её.
Я подошел к ней, склонился и стал говорить сквозь слезы: «Не переживайте, скоро будет помощь, нам обязательно помогут, не плачьте, пожалуйста, нам помогут, с нами будет всё хорошо». Но она не замечала меня, хотя я смотрел ей прямо в глаза. Я подумал, что ей так больно, что она просто не может даже на меня смотреть, что лучше мне помолчать и не беспокоить её. Я почувствовал как бы слабость, и мне захотелось присесть рядышком, помня, что уходить мне нельзя. Да я и не хотел, там поле какое-то, темно.
Но тут словно молния по мне ударила, я почувствовал что идёт помощь! Ну, как бы чувство полной уверенности, что помощь уже едет.
Мне захотелось посмотреть, где же это они? И тут нечто странное произошло, хотя я не обращал на это внимания, потому что был просто уверен, что это вполне нормально.
Я приподнялся над машиной, на уровне дороги… ну метров на десять где-то, обрыв был очень крутой. И тут я увидел, что едет целый конвой мотоциклистов. Да, да! С правой стороны дороги, причем фары так ярко у них горели, ехали быстро, хотя и было очень далеко еще, но я без труда их видел. Мне захотелось их встретить, чтобы они скорее нас нашли, и я стал плавно по воздуху продвигаться к дороге, правда мне-то казалось что это нормально, ну что то совсем обычное. Я добрался до линий проводов, которые пролегали вдоль столбов, и как-то еще подумал – «Как бы мне током не удариться!»
Но тут я остановился, я подумал, что нужно скорее сказать жене водителя (я не помню её имени) что помощь уже едет. Чтобы она не волновалась, я обернулся или повернулся… не помню, в общем, оказался у неё с правой стороны. Она по-прежнему не замечала меня, но я считал долгом сказать ей это, что собственно и сделал, как мог. Хотя мысль промелькнула, мол, наверное зря я это вообще делаю, что это она так ко мне равнодушна, ну хоть сказала бы чего. Т.е. я и мысли не держал, что на самом деле гуляю отдельно от собственного тела, которое где-то там лежало в траве.
Здесь память обрывается. Впоследстви, память еще несколько раз обрывалась.
Вдруг я вижу пустоту, вокруг темно, в голове стоит какой-то гул, звон, мне очень холодно и одновременно тепло, меня кто-то тормошит, кажется, что бьют по щекам, трясут, слышу какие-то резкие звуки речи, она расстраивается, рассыпаются треском, делается эхом, замедляется, чувствую, что со мной что-то делают, какая-то тряска, мне захотелось скорее уснуть... Потому что я ничего почти не видел, мне было плохо очень, и хотелось, чтобы прекратили меня тормошить. Хотя характер воспоминаний очень расплывчатый, сон помноженный на опьянение, всё не чётко и расплывчато, кусками, очень не ясно и не понятно.
Я как бы просыпаюсь, посторонних звуков уже не слышу, мне вообще всё равно, полное безразличие ко всему, и только легкий стук, похожий на стук сердца, бум-бум-буум. Что-то происходит, становится тихо. И тут как будто бы просыпаюсь, резко и сразу.
Меня больше никто не тормошит, правда звуки речи, всё равно доносились, но откуда-то издалека и уже было отчетливо слышно, о чем они говорят. Я обрадовался этому, думаю, наконец-то! Так мне это всё надоело уже!
Тут-то я обрадовался, потому что вижу, что стою вдали от машины, на некотором возвышении от земли, или на земле, не помню уже, и я поспешил подняться, чтобы сказать тем людям, что случилась авария. Стал подниматься, причем совершенно не чувствуя усталости, мне это так понравилось, думаю как же здорово-то! Вышел уже на обочину.
Стоят мотоциклы, и только одна женщина в милицейской форме смотрит в ту сторону, где лежала машина, мне показалось, что она о чем-то говорит, хотя рот её был закрытым.
Тут я выбегаю к ней и так взволнованно говорю ей, что случилась авария. Там лежит женщина, её колесом придавило, ей нужна помощь, и водитель поранил себе лицо, в общем, скорее, скорее, идемте за мной, я покажу!
Но вместо этого я вижу, что она по-прежнему смотрит в овраг и не замечает меня. Хотя я стоял возле неё и уговаривал ею пойти за мной.
И тут со мной начало происходить то, что я пожалуй никогда не забуду. Я стал очень глубоко ощущать чувство полной изоляции, сильнейшего одиночества, это чувство перемешивается со страхом. Тут я стал о чем-то задумываться, спрашивать сам себя: «Что со мной происходит? Почему это так? Почему никто не слышит меня, не видит? Не хочет поговорить со мной?» Это ужасное чувство собственной ненужности, оставленности. Внутренне стало очень холодно, я погрузился в свои мысли. Я бы не хотел вновь пройти через это, это ужасно. Наверное, самое ужасное чувство, которое я пережил за всё это время. Именно это, не что другое.
Я читал о подобных случаях, обычно люди описывают тепло, добро, свет, радость, покой, я же ничего подобного не видел. Мне просто было страшно и очень одиноко, полная изолированность, ненужность, брошенность. Это чувство невозможно сравнить с той одинокостью, которую испытываешь здесь, во взаимоотношениях.
Я посмотрел на люльку мотоцикла и захотел просто сесть в неё и посидеть. Чтобы больше ничего не видеть и не слушать, может быть, даже заснуть, ну как-то хотя бы забыться. В общем, женщина так и не откликнулась на мою просьбу освободить люльку от брезента и убрать оттуда вещи.
Так я простоял какое-то время, но здесь память начала обрываться. Опять ощущение тумана, гул...
Здесь я вновь почему-то стал подниматься по этому склону на обочину, идя за людьми и за женщиной, которая была похожа на мою маму и несла что-то на руках, немного склоняясь к земле под тяжестью ноши. И… наверное это уже вообще бред, не стану об этом пожалуй говорить.
В общем здесь память опять оборвалась, и тут происходит мой первый в «жизни» опыт езды на мотоцикле! Это было очень интересно!
Я ехал в той люльке, в которую и хотел сесть еще тогда. Брезент с неё так и не скинули, а мне было всё равно. Я сидел и смотрел на дорогу. О чем-то переговаривались люди, но мне уже так это всё надоело, что я перестал их слушать.
Было интересно, мы ехали очень быстро, и я спокойно смотрел, не жмурясь, не чувствуя встречного ветра, и пытался о чём-то думать, не помню уже. Но знал, что это очень важно для меня, то, куда я еду.
Память опять пропадает.
Последнее что я вижу, это приёмный покой в отделении реанимации. Но вижу его уже смутно и расплывчато, хотя ничто не стесняло меня.
Видел, как первым увозили водителя, я еще подошел к нему и сверху так смотрел на его разбитый подбородок, он весь в зеленке был, и руки и лицо, всё пытался поднять руку и посмотреть, что с лицом его. Его увезли.
Потом пришел черед его жены, почему-то с ней дольше было. Она не плакала уже, спала. Наверное, дали успокоительные, за ней шли, кажется два врача и о чём-то говорили.
Их увезли в палаты или куда-то еще, меня не интересовало уже.
Тут я вспомнил о том человеке в черном, кто сидел рядом со мной в машине. Я захотел поблагодарить его, поговорить с ним. Но понял, что его здесь нет. Потом такая как бы мысль или фраза: «Пора, уже пора, уходи, иди».
Здесь время стало каким-то другим, я почувствовал что-то вроде толчка, что-то начало звать меня куда-то. Состояние, как будто окружающее перестало иметь смысл, как ветром уносимый песочный замок или что-то такое…
Всё. Это последнее, что я помню из той ночи.
Видеть всё это было для меня невозможным, по многим причинам. Но то, что я видел, в точности могут подтвердить те, кто был очевидцем того, что там происходило. Мне, разумеется, никто не верит, я никому и не рассказываю об этом. Только близкие друзья знают об этом.
Спустя время я помню только, как лежу дома, весь перебинтованный, всё тело сводит жуткой болью, во рту сухо и неприятно, тошнит, шум в ушах, но уже не гул, страшно болела левая рука, от боли я беззвучно плакал. Мама успокаивала меня, давала лекарства, после которых я затихал, мог спать.
И я не мог понять, почему это так? Во время аварии со мной же ничего не случилось, всё было хорошо со мной! И долгое время не мог поверить в то, что то, что я видел, я не мог видеть. Что тело моё лежало где-то в траве, что меня выбило через лобовое стекло, что умер тогда…
Сейчас я как-то уже смирился, что ли. Время лечит, сейчас всё хорошо…
Вспоминая этот опыт, не могу понять, почему люди часто видят ангелов, тоннель, испытывают покой. А мне было так страшно. Самое страшное во всем этом, это состояние полной изоляции. Ты есть и тебя нет, никто тебя не слышит и не видит, и ты не понимаешь почему. Кажется, что всеми брошен, никому не нужен...
И этот опыт не делает для меня смерть чем-то, чего не нужно бояться. Мне страшно потому, что я знаю, что смерть это не конец.
© Pobedish.ru
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
